«Довлатов»: жизнь продолжается, даже когда ее, в сущности, нет
Параллельно с международной премьерой на Берлинском кинофестивале в одном из московских кинотеатров сети «КАРО» прошёл пресс-показ нового фильма Алексея Германа-младшего «Довлатов», ставшего первым отечественным художественного фильмом о культовом советском писателе. «Довлатов» -первый фильм Германа, который будет прокатываться компанией Disney, пойдёт ли это на пользу – вопрос. Привлечь внимание к новинке проката решили сверхоригинальным четырехдневным прокатом. Так, вы сможете увидеть картину на широком экране лишь в период с 1-ого по 4-ое марта. Безусловно, с точки зрения коммерциализации данный эксперимент провален — у «Довлатова» были бы весомые шансы на долгую и счастливую жизнь и стабильные сборы в течение хотя бы 2-3 недель. Пойти в кино потенциального зрителя мотивируют заявление представителей различных телеканалов – мол, в ближайшее время мы «Довлатова» вам не покажем. Неужели это может на кого-то повлиять в эпоху компьютеризации?
У Германа Союз изображён чрезвычайно сдержанно и негативно выразительно — за внешней ширмой коммунистического великолепия с его демонстрациями, рабочими, снимающими фильм о великих достижениях советской промышленности и науки, прячется глубокая тоска и жуткое уныние. Недаром фильм снят в сухих пастельных тонах, единственным ярким проблеском в котором будет являться кровь, спекающаяся на лице одного из героев, сыгранного небезызвестным Данилой Козловским. Вообще, набор персонажей, задействованных в «Довлатове» изжил себя и является заезженным, никчемным — фарцовщики, поэты-метростроевцы, чёрствые редакторы местных литературных газет, вечно пьяные художники-евреи, которых не выставляют, потому что стиль их несвойственен советской действительности. Да мало ли мы видели сериалов на эту тему? Вспомнить ту же «Таинственную страсть» или «Дом солнца» Сукачёва.
Большинство присутствующих на экране второстепенных персонажей чисто внешне отталкивают. Дело даже не в чертах лица, дело в архетипах и особенностях поведения. Герман хочет, чтобы мы им соболезновали или сопереживали? А с чего бы нам это делать? Не живешь по принципу: нормально делай, нормально будет — нечего и возникать. Не надо забывать, что это всё-таки СССР 70-ых годов: вольности не в чести, а нонконформизм и его культурные вариации не воспринимаются.
Это всё-таки немного не тот Сергей Довлатов, которого мы привыкли видеть – серб Милан Марич, вне всякого сомнения, похож на своего героя: такой же высокий, не помещающийся ни в автобус, ни в «Москвич», он в своем антрацитовом пальто будто бы возвышается над окружающими. Но, заметьте, это лишь внешние физиологические признаки и блистательная работа костюмеров, внутренне и ментально это всё же Марич, а не Довлатов – уже больно непросто перевоплощаться в такую многогранную и не до конца изученную личность. Очень хочется рассчитывать на то, что берлинская премьера даст старт международной карьере Марича и мы в самое ближайшее время увидим его в голливудских блокбастерах или каком-нибудь авторском европейском кино. Пока же можно отдать молодому актёру должное – он уж точно сделал всё, что мог. Пожалуй, в плане актёрской игры нельзя отдельно не выделить Артура Бесчастного в роли великого поэта Иосифа Бродского: законченный образ с узнаваемым голосом со скрипом и всей холодностью взгляда. Кстати, для актера это уже не первая подобная роль — он уже играл Бродского в телесериале «Таинственная страсть», что шёл по Первому каналу не так давно.
Атмосфера советского быта передана весьма неплохо, но и здесь Герман-младший перегибает палку — от одного только кефира к середине фильма начинает подташнивать. Наверное, фильм снят не для поколения, которое первым было удостоено права вкусить некогда запретный плод — книги Довлатова, в течение 20 лет запрещенные на территории СССР, а для поколения Z (New Silent Generation), которое не застало ни 70-ые, ни начало 90-ых. И неужели молодёжи так остро необходимо показать этот быт: коммунальную квартиру с вечно не просыхающими соседями, очереди за стиральными машинами, доносы, демонстрации. На экране от Довлатова требуют «возвышенности», а Герман всё цепляется за бытовуху. С какой целью – загадка. Тамошний СССР – это реминисценция больного раком, которая даже пассеистам не зайдёт и не понравится.
А вот все душевные переживания, вся рефлексия главного героя переданы нам голосом Александра Хошабаева за кадром, на экране мы видим лишь распитие водки, драки, льющуюся кровь и детские кости, найденные в коллекторах строящегося метрополитена. Раньше бы такое кино назвали «чернухой».
Устами неназванного гостя литературных чтений было сказано, что забудется Мандельштам, забудется Бродский. Нет, их-то будут помнить. А вот что сказать о Германе-младшем и его фильме, который прокрутят 4 дня в кинотеатре и поставят пылиться на одну из полок в хранилище?
Фильм просмотрен. Что теперь делать поколению, заставшему Довлатова? Ностальгировать? Упаси Боже! По чему? По кефиру в стекле? СССР передан немного не в том свете, не так как в «Конце прекрасной эпохи», основанной частично на воспоминаниях Довлатова. Преподнося зрителю широкую панораму аутентичной реальности, предлагая сегодняшнему зрителю возможность прочувствовать холод и прочие черты тогдашней питерской жизни, Герман переборщил – Ленинград у него — город, который, подобно Мурманску в полярную ночь, не видит солнца. А может это метафора? Мол, до 1985-ого, до Перестройки, была непроглядная тьма — и женщин не любили, и поэтов не публиковали. Кошмар гипертрофирован. И это очевидно.
Читайте нас в Яндекс Новости Теги: Довлатов / Берлинале / Алексей Герман-младший / новинки кинопроката
