Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!
25.04.2022 Война 
Сейчас многие удивляются, что согласно опросам, большинство россиян поддерживают спецоперацию Путина на Украине.
Но ничего удивительного в этом нет. Достаточно обратиться к данным агентства социологических исследований Gallup, которое совместно с CNN и газетой USA Today проводило опрос населения США на предмет выявления его отношения к войне в Ираке 2003 года. Тогда военную кампанию и политику президента Буша поддержали аж 73 процента опрошенных. Только 23 процента — не поддержали. До начала кампании войну оправдывали 53 процента, осуждали — 42 процента американцев. Чем дальше развивалась компания, тем больше становилось сторонников Буша. Мало того, росло и число поддерживающих не только войну, но и всю тогдашнюю политику Буша. Таковых был 71 процент.
Примерно то же происходит и в России. До начала спецоперации рейтинг Путина среди населения падал. А затем, по данным фонда «Общественное мнение», операцию, через неделю после её начала, поддерживали 65 процентов опрошенных, еще через неделю цифра выросла на три процента. Во многом этому способствовала однобокая пропаганда, согласно которой российская сторона ценой своих жизней спасала жителей Украины от неонацистов, убивавших мирных жителей, мародерствовавших и ведущих себя как фашисты. Больше всего, как это не удивительно, поддерживали Путина те, кому президент сильно насолил увеличением пенсионного возраста и нищенскими пенсионными пособиями – люди старше 60 лет. Среди них 79 процентов оправдывали спец операцию. Меньше поддерживающих оказалось среди тех, чей возраст не достиг 30 лет – 51 процент. Наверное, эти люди меньше смотрят телевизор. Еще интересные результаты: 62 процента респондентов считают, что первоочередная цель России — обезопасить свои границы. Следующий по популярности ответ — защитить население Донецкой и Луганской народных республик — 59 процентов. 39% процентов посчитали, что цель спецоперации в присоединении Донбасса к России. 16 процентов — полагает, что цель — изменить политический строй на Украине и привести к власти в этой стране пророссийские силы.
Как видите, единого мнения нет, есть скорей убеждение, что наше дело правое и мы победим. А «общественное» мнение, что в России, что в США, как и в любой другой стране, создается с помощью пропаганды, которая, как правило, имеет одну точку зрения. Но почему люди, понимая это, продолжают верить официальным новостям? Вообще – тема для антропологов. Но можно немного порассуждать как это происходит в России, с учетом обобщенного мнения тех же антропологов. Российская изюминка в том, что общество сильно не политизировано. Многие годы его усиленно отучали от этого. Попытка отстоять свою субъективную точку зрения тут же наказывалась, даже если ты не принадлежал к оппозиции. И даже сейчас гайки закручиваются всё сильней: нельзя называть спецоперацию войной, нельзя отрицать решающую роль советского народа в победе над нацизмом… Многое чего нельзя говорить публично, лучше дать волю языку на кухне, как это было принято еще в СССР. Людей отучили от публичных политических высказываний, а потому многие выбирают позицию «маленького человека», от мнения которого ничего не зависит. Комфортней чувствовать себя в подобной ситуации беспомощным и как бы оправдывать себя в глазах окружающих. Человек просто удаляет себя из дискуссии тех, кто раскалывает общество на два непримиримых лагеря. Каждая из тех групп использует одни и те же внутренние речевые обороты. Эти ключевые фразы и определяют принадлежность к тем, кто за, и кто против военных действий на Украине. В то же время это и своего рода защитный забор от несогласных. Но стоит человеку остаться без поддержки единомышленников, и он начинает из-за недостатка собственных аргументов соглашаться с некоторыми доводами своих непримиримых собеседников.
Обыватель будет верить не собственным ощущениям, а телевизору, потому что ему так спокойней за личную безопасность. Сильный, уверенный в себе лидер не даст ведь повода для паники, погладит по головке и зажжет лучик надежды. А то, что он может попросту говорить неправду – это уже не важно. Этого же не может быть, он ведь очень убедителен, нужно сплотиться вокруг главнокомандующего и слепо верить ему.
А вот противоположная информация уже некомфортна. В голове не место диссонансу, не место внутренним противоречиям. Может поэтому, чем человек старше, тем он больше верит телевизору, ведь с ним комфортней. Всего два посыла: что нужно потерпеть и всё изменится в лучшую сторону, что враги говорят неправду, им верить нельзя.
Но как быть с тем, что большинство боится войны, но в то же время большинство и поддерживает спецоперацию? Это так называемый когнитивный диссонанс, который рано или поздно посетит все наши головы. Проще говоря, это внутренний конфликт, который возникает у человека при столкновении противоречащих друг другу убеждений. Если ты против войны, как ты можешь её оправдывать? И очень часто – это не осознанное её оправдание, а самозащита от пресловутого когнитивного диссонанса. Мало кого в этот момент волнуют новости, что на Украине творится не всегда то, что говорят в телевизоре. Тебе комфортней быть на стороне большинства. И здесь поневоле сильно желание защищать свою позицию.
Еще одно странное противоречие, когда среди причин, которые привели к спецоперации называют ни злобных украинцев, а НАТО, США. Если НАТО готовило почву для вторжения в Россию, то почему тогда нужно демилитаризировать Украину? Лечат ведь не болезнь, а больного. А это уже лишнее, ведь если анализировать ситуацию, то придется прибегать к другим источникам информации. А это прямая угроза твоей точке зрения, которая прочно засела в голове, во многом благодаря целенаправленной пропаганде. Упёртая убежденность как-то отодвигает на второй план другие проблемы. Война ведь всё равно закончится, но она могла и не начаться. А дальше что? Что будет завтра, что будет с экономикой, с твоими близкими? Это неопределенность, которая мешает. А потому проще принять на веру мнение власти, поверить телевизору. Это успокоит и вселит надежду и даже уверенность. Но действительность дальнейшая всё равно заставит думать — почему всё это случилось и могло ли быть по-другому? Истинная картина мира может показаться тогда совсем другой. Как писал Шекспир: «Что значит имя? Роза пахнет розой, Хоть розой назови ее, хоть нет». Так и войну можно назвать спецоперацией, но она не перестанет быть войной. Нелепо радоваться, хлопать в ладоши очередному высокоточному выстрелу, когда вокруг гибнут люди. Небо над твоей головой кажется мирным, но оно кровавое. Российская власть пытается внушить, что борется на стороне добра против зла и сама становится злом, когда обвиняет всех несогласных с ней.
У известного русского писателя Виктора Астафьева есть такие строки, которые заставляют задуматься: «Сколько потеряли народу в войне-то? Знаете ведь и помните. Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощения за бездарно выигранную войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови».
Он был русским солдатом, прошедшим ту войну, был патриотом своей Родины. Он знал, о чем писал.
